По итогам 37-й сессии совета директоров АзБР.
Особое внимание было уделено коллективным усилиям по стабилизации национальных валют, а также перспективам их объединения, что вполне естественно в условиях явного роста неустойчивости международной валютной системы. Разумеется, речь пока не идет о каком-то азиатском аналоге евро, однако подчеркнем, что сама идея валютной интеграции не кажется несбыточной. «Эту идею необходимо уже сейчас рассматривать самым серьезным образом, поскольку без преодоления чрезмерной привязки к доллару США экономический прогресс Азии может превратиться в слишком долгий и неровный путь», - заметил один из участников сессии АзБР, директор Института политических исследований Сянгана (Гонконга) Иван Ко.
Как известно, после азиатского кризиса 1997—1998 гг. значительное распространение в Азии (группа «АСЕАН плюс 3» - десять стран Ассоциации Юго-Восточной Азии, а также КНР, Япония и Южная Корея) получили двусторонние соглашения центральных банков о взаимной поддержке на случай кризисов. Всего их заключено 16 на общую сумму в 36 млрд долл. Впрочем, на фоне суммарных валютных резервов региона (1,8 трлн долл.) эта цифра пока кажется весьма скромной. Как справедливо замечает «Интернэшнл геральд трибюн», сопоставимый с объемом этих резервов азиатский валютный пул «навсегда бы закрыл Азию для деятельности международных спекулянтов».
Есть, однако, куда более важные предпосылки для постепенного роста экономической интеграции в Азии, причем не только в ее восточной части. И они в немалой степени связаны с относительно новым явлением - устойчивостью валют крупнейших стран этой части света. Поэтому вполне вероятно и становление здесь полицентричной валютной системы с постепенным расширением сферы обращения ведущих валют, что в случае с жэньминьби уже сейчас наблюдается достаточно отчетливо: денежная единица КНР имеет определенное обращение в Гонконге, Вьетнаме, Бирме, Монголии, да и на российском Дальнем Востоке.
На наших глазах происходит постепенная интеграция и становление в Азии крупнейшей экономической системы мира, в которой экспортная ориентация относительно некрупных стран удачно дополняется постоянно растущими внутренними рынками двух крупнейших держав. Хозяйства и валюты Китая и Индии уже показали стабильность в неблагоприятные или кризисные годы. Эта реальность, на наш взгляд, означает серьезные сдвиги в расстановке сил в мировой экономике. Однако перемены в мире, связанные со стремительным экономическим подъемом Азии, в России обычно недооцениваются. Теоретически и практически недооценивается и значение валют крупнейших азиатских стран.
Между тем в нынешнем году можно отметить своего рода юбилеи в истории двух азиатских валют: десять лет назад Китай и Индия перевели свои национальные денежные единицы — жэньминьби и рупию на режим конвертируемости по текущим операциям платежного баланса. Ограничения по этим операциям, впрочем, сохраняются, как и ограничения по счетам движения капитала.
При этом обе валюты выглядят в настоящее время устойчивыми и надежными. Они относительно успешно выдержали бурные события азиатского финансового кризиса 1997—1998 гг.: жэньминьби лучше, рупия чуть хуже. Не очень благоприятно для Индии складывался и 2001 г., когда лихорадило «новую» экономику. Однако уже тогда стало ясно, что республика вступила в полосу валютно-финансовой стабильности, которой чуть раньше добился Китай. Более того, с весны 2002 г. наблюдается устойчивый рост курса рупии, чего в Индии не наблюдалось с конца 1960 гг. (за два года курс рупии повысился с 49 до 43 рупий за доллар США). В марте 2004 г. валютные резервы достигли 110 млрд долл. и теперь намного превышают внешний долг страны. Стабилизировались в последние годы и некоторые другие азиатские валюты.