Стабилизационный фонд: за и против.
О стабилизационном фонде в России сказано уже немало. Принципиально все мнения можно разделить на две диаметрально противоположные точки зрения. Представители ведомств, отвечающих за проведение нынешнего экономического курса, считают этот фонд необходимым и полезным средством борьбы с основным, по их мнению, злом современной российской экономики - инфляцией и, кроме того, надежной гарантией исполнения государством своих обязательств в социальной сфере в случае ухудшения конъюнктуры на мировом рынке нефти. Их оппоненты, напротив, недоумевают по поводу того, как в стране, где налицо колоссальное недофинансирование многих ключевых направлений, от которых напрямую зависит будущее России в мировой политике и экономике, может существовать избыток финансовых средств, который «необходимо» изымать из оборота в благих целях.
Если не решить окончательно, то хотя бы продвинуться в деле разрешения указанных противоречий и был призван круглый стол, состоявшийся 1 ноября
2006 г. в Институте Европы Российской академии наук. Тема этого стола - «Стабилизационный фонд: зарубежный опыт, социальные потребности и будущее России» -позволила его участникам взглянуть под разными углами зрения на парадоксальную ситуацию, сложившуюся вокруг этого фонда.
Открыл заседание круглого стола по давно установившейся традиции директор Института Европы академик Н. П. Шмелев. Он поставил перед участниками круглого стола два вопроса, которые, по его мнению, должны были найти отражение в ходе дискуссии. Первый из них касался доктрины, озвученной некоторыми представителями экономических властей, согласно которой «чем меньше денег в стране, тем стране от этого лучше». «Что же получается? - обратился к коллегам Н. П. Шмелев. - Пятнадцать лет мы бьемся в реформах, никто нас не финансирует, а если хотя бы приблизительно посчитать всю утечку капитала по официальным и неофициальным каналам, те долги, которые нам не вернули и уже никогда не вернут, и тот скромный приток капитала, который шел в страну в эти годы, то соотношение будет 1:3, а то и 1:4 не в нашу пользу.
А тут еще преднамеренный выброс не только золотовалютных резервов, который хоть как-то можно оправдать, но и стабилизационного фонда на международные рынки под невысокие проценты, и ускоренная и труднообъяснимая судорога с преждевременной выплатой долгов. Я хотел бы от кого-нибудь получить объяснение: что случилось? Ведь даже человеку с четырьмя классами образования понятно, что государственная политика сегодня идет вопреки здравому смыслу. Нам надо не избавляться от денег, а как раз наоборот - сохранять и инвестировать их внутри страны, если принять во внимание те феноменальные потребности, которые сейчас в России очевидны».
Второй принципиальный вопрос директора Института Европы касался идеологического противостояния между так называемым прогосударственным направлением инвестиционной политики и преимущественной ориентацией нынешних экономических властей на частный сектор: «Откуда все это сопротивление любым инвестиционным поползновениям государства и уверенность, что все разворуют? Зачем нам профицит, который нам не по карману? Мы причитаем, что страдаем от сырьевой зависимости, что нам нужна экономика знаний, структурные реформы, высокие технологии. А кто будет эти сектора развивать? Кажется, сейчас все-таки возникает понимание того, что от инвестиций в развитие инфраструктуры государство никто не освободит на десятилетия вперед. Но в других сферах, кроме слов, я пока не вижу каких-либо серьезных попыток развивать сотрудничество между государством и частным бизнесом. Государство уже совершило ошибку, фактически уничтожив на два поколения нашу науку. А кто будет вкладывать деньги в высокие технологии? Мы сами за 15 лет изувечили наш бизнес, когда, например, в 1997-98 гг. верхняя планка прибыльности была 200-300% годовых и только неудачники вкладывали в проекты ниже 100% годовых. Конечно, с тех пор стало полегче, но все равно критерии привлекательности инвестиций у нас еще далеки от мировых. Да, частный сектор намного эффективнее государственного. Но если его у нас по сути нет в истинном понимании, сколько еще надо ждать, чтобы кто-то начал поднимать высокие технологии? Я, к сожалению, пока не вижу динамичных сил в стране, которые могли бы вдохнуть жизнь в этот сектор. Именно поэтому нам и нужны сегодня инвестиции либо чисто государственные, либо государственно-частные, либо частные с государственной кредитной гарантией».