Характеристика деятельности иностранных банков в России на современном этапе.
Второе объяснение того, почему банки из малых европейских стран не спешили «покорить» Россию, приводится А. В. Берниковым. Оно состоит в том, что для обеспечения себе нормальных условий работы в России время от времени им требуется «решать вопросы на политическом уровне». Между политической силой государства, где базируется материнский банк, и успехами этого банка на зарубежных рынках есть прямая связь. В отличие от ведущих банков Германии, Франции и Италии, обладающих серьезными лоббистскими возможностями, у банков из небольших государств нет доступа к такому политическому ресурсу, и перспектива остаться один на один с неожиданными изменениями в российской экономической политике не представлялась инвесторам из этой категории достаточно заманчивой.
Примерно с 2006—2007 гг. положение дел изменилось. То ли ситуация в России стала оцениваться как более предсказуемая, то ли виды на бурно растущий российский рынок перевесили традиционную осторожность, но экспансия банков из небольших стран началась. Среди примеров — уже упомянутая нами покупка бельгийским КВС Абсолют-Банка, скандинавской группой Nordea ОРГРЭСБАНКа, венгерским OTP Инвестсбербанка, активизация шведского Swedbank и т.д.
В целом следует сказать, что чего-либо похожего на доминирование банков одной страны на российском банковском рынке нет, причем это касается не только общефедерального, но и регионального рынков. Ни в одном из приграничных районов, где его теоретически можно было бы опасаться (японские и китайские банки на Дальнем Востоке, скандинавские на Северо-Западе, германские либо польские в Калининградской области и т.д.), ничего подобного не наблюдается. По нашему мнению, единственным местом, где иностранные банки в принципе могут добиться доминирования в обозримом будущем, является Москва.
Развернувшийся на наших глазах мировой экономический кризис весьма больно ударил по российской экономике вообще и банковскому сектору в частности, в том числе по дочерним иностранным банкам. Дело не только в увеличивающемся объеме проблемных кредитов, грозящем подорвать капитализацию банковского сектора. Пока что, судя по показателям 2008 г. и первого квартала 2009 г., качество портфеля в российских частных банках несколько хуже, чем в государственных и в иностранных. Впрочем, госбанки имеют больший, чем их конкуренты, доступ к фондированию и потому могут маскировать просрочку, просто пролонгируя проблемные кредиты. В отличие от кризиса 1998 г. материнские структуры присутствующих в России иностранных банков также испытали мощный удар кризиса, что выразилось в многомиллиардных списаниях (пример тому — американский Citibank), падении курсов акций и в снижении рейтингов. Рейтинги материнских структур крупнейших иностранных банков в России находятся на уровне А и А-, что лишь ненамного выше уровня российских государственных банков (ВВВ+ и ВВВ). Столь небольшая разница в рейтингах (одна-две ступени, причем внутри инвестиционной категории) практически не дает преимуществ по стоимости привлекаемого на рынке фондирования.
Таким образом, во-первых, вызванные кризисом потери могут заставить пересмотреть точку зрения на материнские структуры иностранных банков как на гарантированный и неограниченный источник капитала для «дочек», позволяющий покрыть любые потенциальные убытки последних. Во-вторых, снижение рейтингов материнских структур сделало их сопоставимыми по этому показателю с крупнейшими российским государственными банками. В результате условия для иностранных и государственных банков в России в существенной степени выравнялись, и 2009—2010 гг. вполне могут стать периодом конкуренции без стартовых преимуществ, которая будет настоящей проверкой эффективности иностранных банков в России по сравнению с государственными и местными частными банками.